Игорь Юрьевич Кобзев
Философские эссе для всех, кто разочарован в современном образовании
www.kobzev.net 

Меню

На начало
Об авторе
Книга
Романы
Сценарии
Статьи
Галерея
Видеолекция
 
Статьи
Количество статьи: 297
Статьи за 24 часа: 0
[ Все статьи | Поиск | Top 10 | Категории ]

Ловушка пубертата

1


    Я хочу продолжить тему неотении человека, затронутую в эссе „Морфология виртуальности“, и продолжить ее в несколько ином направлении. Я хочу взглянуть на историю человечества как на процесс неудачного взросления. Напомню, что неотения – это достижение половозрелости на детской стадии развития организма. Поэтому состояние неотении антиномично: если детство, то нет половой зрелости, а если половая зрелость, то это уже не детство. Будучи неотенией приматов, человек отбросил взрослые программы поведения обезьян – по своему поведению он напоминает обезьяньего детеныша. Но вхождение ребенка в стадию пубертата невольно оживляет некоторые этологические программы приматов, в частности это агрессивность самцов и возникновение жестких самцовых иерархий, канализирующих эту агрессивность. О том, как такие подростки, предоставленные самим себе, быстро превращаются в жестокое обезьянье стадо, писал У. Голодинг в своем романе „Повелитель мух“. В.Р. Дольник в книге „Непослушное дитя биосферы“  сформулировал этологический закон человеческого социума, согласно которому такие иерархии автоматически возникают у людей, если искусственно этому не препятствовать. Препятствием этому является воспитание, то есть надзор родителей, авторитет которых укреплен религией и всей сопровождающей ее культурой. В этом и заключалась задача палеолитического матриархата: Богиня-Мать и почитающие ее матери следили за тем, чтобы мужчины оставались детьми, чтобы их пубертат не возродил в них программу поведения взрослых приматов. Мужчин держали в своеобразном „мужском детском саду“, который назывался „мужским домом“. В нем мальчики проходили пубертатный период под наблюдением старейшин. В нем складывалась самцовая иерархия, но она не выходила за пределы „мужского дома“ и была маргинальным явлением для жизни матриархального племени. В „мужском доме“ естественная агрессивность пубертатных подростков направлялась в русло подготовки и обучения нового поколения охотников. Мужские союзы – наследники палелитического „мужского дома“, в более поздние эпохи дали начало союзам воинов, пастухов, пиратов, породили греческие полисы и политические партии.  Но это случилось тогда, когда мужские союзы вышли из-под контроля матриархального общества. История человечества была бы другой, если бы это не случилось в результате неолитической революции, если бы мужские союзы и мужские иерархии не стали основой социальной организации большинства возникших в это время цивилизаций. Как это произошло?


2


    Следы этих событий мы находим приблизительно в 5-4 тысячелении до н.э., когда первые неолитические города вдруг начали окружаться крепостными стенами. Это свидетельство того, что в эту эпоху начались войны. Библия говорит, что это заслуга Каина – он основал первый город с оборонительной стеной, тогда как мирный Авель бродил со своими стадами по просторам Ближнего Востока. Однако последние работы по теоретиченской истории скорее всего свидетельсвуют об обратном. Петр Турчин из Коннектикута и Сергей Гаврилец из Теннесси в 2013 году предложили компьютерную модель возникновения государств в Евразии в период с 1500 года до н.э. до 1500 года н.э. (https://elementy.ru/novosti_nauki/432090/Teoriya_mnogourovnevogo_kulturnogo_otbora_pozvolyaet_rasschitat_vremya_i_mesto_poyavleniya_imperiy/t1835383/Istoriya). Модель базировалась на простом допущении, что государства складываются в результате войн оседлых аграрных обществ с воинственными кочевниками. Авторы отмечают, что передовые военные технологии, как правило, зарождалась в степной зоне, где обитали кочевники, приручившие диких лошадей. Оттуда новшества военной науки распространялись на территории оседлых аграрных обществ. Речь идет прежде всего о технологиях, связанных с использованием лошадей: колесницы, конные лучники, стремена, тяжелая кавалерия и т. д. Несмотря на свою простоту модель дала хорошее согласие с реальной картой расположения древних цивилизаций на территории Евразии, что говорит о правильности основного предположения авторов. То есть источником агрессии был все-таки Авель, а Каин в ходе войн с Авелем воспринимал от него военные технологии, на базе которых строились древние государства. Возможно именно так развивалась древнейшая цивилизация индоевропейцев Аркаим на Южном Урале. Она существовала в окружении кочевников и трансформировалсь под влиянием войн с ними в то кастовое общество, которое мы знаем из древних Индийских текстов. В результате постоянной угрозы войны в оседлых обществах сложилась каста профессиональных воинов и каста земледельцев, обязанных кормить воинов. Каста воинов – наследник мужского союза охотников палеолита – неизбежно становилась новой элитой общества в условиях постоянной военной угрозы. Ее возвышение было связано с маргинализацией матриархата и его богинь и с приходом к власти мужских божеств. Позднейшее завоевание ариями-индоевропейцами Индии и Ирана привело к распространению патриархата на эти территории и одновременный закат местных матриархальных цивилизаций вроде Мохенджо Даро. Древний Шумер и Египет постепенно трансформировались в патриархальные цивилизации на протяжении 4-3 тысячелетий до н.э. Последние остатки исходной матриархальной цивилизации сохранились только на островах, где не было опасности нападения воинственных соседей, – на Мальте и на Крите. Именно Критская цивилизация 3-2 тысячелетиий до н.э. демонстрирует нам тот тип матриархальной цивилизации, который был распространен по всей Ойкумене ранее 5 тысячелетия до н.э. И именно артефакты Критской цивилизации рассказали нам о том, какими средствами матриархальная цивилизация блокировала опасности мужского пубертата: это была разработанная система ритуального употребления психотропных веществ мужской частью популяции.
    Откуда же взялись воинственные кочевники, ставшие причиной изменения типа неолитической цивилизации? А не являются ли они такими же выходцами из „мужского дома“, как и воины оседлых аграрных цивилизаций? При переходе к оседлому производящему хозяйству, „мужской дом“ формировал не только традиционных охотников, но и пастухов, пасущих стада в полуавтономном режиме. Пастухи могут по пол-года пасти стада вне родного города с его строгим материнским надзором. Там, в степи и в горах в чисто мужском обществе и сложилось новое миропонимание – понимание того, что можно жить и без материнской опеки в чисто мужской иерархии. Предоставленные самим себе пубертатные подростки мгновенно возродили иерархический социум стадных обезьян. Он и стал зародышем кочевой цивилизации. Женщин они воровали или добывали в войнах и набегах – в этом и заключалась главная причина возникновения первых войн. (До сих пор у многих народов, происходящих от кочевников, сохранился обычай уплаты калыма за невесту и обряд похищения невесты). И эти женщины уже не были их матерями-воспитателями, а были разновидностью скота, которым они владели. (Много позже женщины дали свой зеркальный ответ на этот поворот истории: они образовали чисто женское общество, копируя программу мужской иерархии воинов-пастухов, - так в истории появились амазонки). Пубертатную программу агрессивного поведения некому было уже сдерживать – новые мужские боги сами были пубертатными доминантами. Таким образом первой пубертатной цивилизацией стала именно кочевая цивилизация. А от нее через войны пубертатностью „заразилась“ и оседлая аграрная цивилизация, вынужденная создавать доминирующую в обществе касту воинов. Так Авель создал Каина.  


3


    Пубертатное поведение стало постепенно доминирующим во всех цивилизованных обществах примерно к 1000 г. до н. э. Оно формировало элиты этих обществ и оно считалось образцом взрослого человека. И считается таковым и по сей день. В этом и заключается „ловушка пубертата“. На самом деле все эти „мачо“ – герои, цари, воины и т.д. - это подростки с точки зрения человеческой программы, но они взрослые с точки зрения обезьяньей программы. Человеческая взрослость связана с реализацией неотенической, т.е. детской программы поведения. А значит с точки зрения обезьяньей пубертатной программы человеческая взрослось воспринимается как детская незрелость, то есть отсталость и неразвитость, которая заслуживает общественного презрения и осуждения. А что же представляет собой человеческая взрослость? - Это поведение базирующееся на детских чертах любопытства, дружелюбия, любви и творчества. И именно в творчестве раскрываются и реализуются все эти черты. Искусство – вот область человеческой взрослости. То есть на протяжении истории на самом деле взрослыми в ней были только художники. Точнее: в палеолите и матриархальном неолите – это были художники (пример такого общества – Минойский Крит), а с развитием патриархальных обществ и их военных технологий – ими стали еще и философы, инженеры и ученые. Во всех позднейших обществах, за редким исключением вроде Афин классического периода, элиту образовывали те, кто придерживался пубертатных подростковых ценностей. Творческие взрослые люди всегда были маргиналами в истории. Чтобы понять что такое человечески взрослый человек по сравнению с пубертатным подростком сравните Леонардо и Лодовико Моро, при дворе которого он служил. Вспышки человеческой взрослости мерцают там и сям в пубертатной тьме истории, но сама история творится по лекалам программы обезьяньей взрослости.  
    С точки зрения человеческой неотении миф о потеряном рае можно интерпретировать как историю утраты человечеством своего матриархатного детства и перехода к существованию в пубертатном патриархате. Древо познания добра и зла – это самцовая иерархическая программа, по которой „добро“ - это убитый враг, а „зло“ - это убитый родич. Эта программа и является источником зла в мире: „око за око и зуб за зуб“. Поэтому таким инфантильным кажется учение Христа, который призывал любить врагов и „подставить другую щеку“, который призывал „быть как дети“. Оно действительно „инфантильно“, потому что опирается на человеческую неотеническую природу, чтобы вырвать человека из той пубертатной ловушки, в которой он пребывает на протяжении своей истории. Жаль, что христианство не узнало в философии, науке и искусстве тот же пафос преодоления подростковой пубертатности и воспитания в  себе взрослого человека. Может быть это недоразумение и задержало на долгие века человеческое взросление человечества.



Дата: 03.11.2019, Просмотров: 1110


Articles © ZiZ
phpMew © ZiZ 2004