|
|
Количество статьи: 297
Статьи за 24 часа: 0
[ Все статьи | Поиск | Top 10 | Категории ]
Читатель Вавилонской библиотеки
|
„На некой полке… стоит книга, содержащая суть
и краткое изложение всех остальных:
некий библиотекарь прочел ее и стал подобен Богу“
(Х.Л. Борхес „Вавилонская библиотека“)
Борхес написал, что человек это несовершенный библиотекарь, но не объяснил в чем заключается это несовершенство. Может быть он сам этого не понял. Человек вообще не библиотекарь, он - писатель даже тогда, когда он просто читатель. Человек берет с полки книгу, прочитывает ее, и ставит обратно на полку совсем другую книгу. Сам акт прочтения изменяет содержание книги. В этом состоит главная тайна бесконечности Вавилонской библиотеки Борхеса: каждая книга после каждого прочтения превращается в другую книгу. Согласно Борхесу книги этой библиотеки могут отличаться друг от друга совсем незначительно, может быть всего несколькими буквами. Тем более они должны отличаться смыслами, которые вчитывает в них читатель при прочтении. После прочтения „Дон Кихота“ Достоевским, этот роман перестал быть веселой пародией на рыцарские романы, каким его написал Сервантес, - на книжную полку Достоевский вернул совсем другой роман, которым, по его мысли, человечество будет оправдано на Страшном Суде. Такая жизнь книги в читателе и через читателя привела Бахтина к его концеции „большого времени“: «Произведения разбивают грани своего времени, живут в веках, то есть в большом времени, притом часто более интенсивной и полной жизнью, чем в своей современности». Только не часто, а всегда, в том числе и в своей современности они живут так же, как и в большом времени, потому что „маленьких времен“ у читателя не бывает. Это не свойство книги - это свойство читателя, это свойство его мозга и его памяти.
Это свойство памяти Фрейд называл „ретранскрипцией“, а Константин Анохин называет „реконсолидацией“. Оно означает изменение содержания памяти при каждом акте воспоминания. Вспоминая человек переписывает свою память заново. Он не только „читатель“ своей памяти – он одновременно ее „писатель“. Память полностью определяет поведение человека, она является его „программой“. Но оказывается, что человек все время занимается перепрограммированием своей собственной программы. И это перепрограммирование происходит при каждом воспоминании. Недаром Платон говорил о тождестве познания и „припоминания“. В этом акте на самом деле происходит сочинение, „вымысел, отягощенный реальностью“. Человек поневоле оказывается писателем романа (или мифа) своей жизни. Потому что свою реальную жизнь описать невозможно как это показал Лоренс Стерн на примере своего героя Тристама Шенди: описание жизни не может „догнать“ саму жизнь подобно тому, как быстроногий Ахилл не может догнать медлительную черепаху. И чем ближе к реальному течению жизни описываемые воспоминания, тем более они становятся нечитабельными. Наподобие романа Пруста „В поисках утраченного времени“. Писатель, как и любой человек, вспоминая свою жизнь, на самом деле сочиняет роман о своем прошлом. Его интересно читать только потому, что это роман о том, чего на самом деле не было. Все учебники истории – это такие романы. Народы любят вспоминать то, чего не было на самом деле. Такие воспоминания образуют национальный миф. А воспоминания отдельного человека составляют его индивидуальный миф. И элементами этого мифа оказываются все книги, которые человек прочитал в течение своей жизни. Он сам становится „книгой, содержащей суть и краткое изложение всех остальных“, выражаясь словами Борхеса.
- Но какой же библиотекарь прочтет эту книгу и станет подобным Богу?
- Сам человек и есть такой „несовершенный библиотекарь“, который в актах реконсолидации своей памяти длит восьмой день творения – своего собственного перепрограммирования.
- А Бог?
- А Бог в этот день отдыхает. Как говорит Дудоров в романе „Доктор Живаго“: „Бог, конечно, есть. Но если он есть, то он — это я“.
|
Дата: 13.05.2020, Просмотров: 882
|
|
|
